Рыцари Сира Романа клином мчатся на без какой либо стратегии беспорядочно выстроенные пешие ряды неприятеля. Навстречу им несётся небольшой отряд конных наёмников, добрая часть которых, едва завидев опасность в лице серьёзного противника, что несёт нечто похуже смерти всем чужеземным налётчикам и грабителям народа, пускается в бегство, кто налево, кто направо. Честь для них пустой звук, а золото важнее всего кроме собственной жизни. Те самые смелые и отчаянные, кто остался в только начавшемся бою, тут же оказываются смятыми первыми шеренгами рыцарей рыла свиньи, которую представляет собой построение клином. Небольшие отряды по его левому и правому флангам отделяются от общего строя и пускаются вдогонку уходящим от смерти или пленения бегущим с поля боя всадникам. Забегая вперёд, можно сообщить, что никто из них от погони не уйдёт.

         Туча стрел обрушивается на несущуюся угрозу. Но тщетны усилия лучников, немногие из которых успевают дать второй залп. Из всего рыла мёртвым наземь рухнул лишь один всадник. Под другим от попадания стрелы взвилась лошадь и чуть было не сбросила своего седока. Щиты многих всадников от обилия угодивших в них стрел стали похожими на ежей. Нескольким воителям стрелы угодили в элементы брони, не причинив им какого-либо урона. Ответный залп немногочисленных конных лучников, что замыкают отряд Сира Романа не заставил себя ждать. Пешие же лучники противника не успевают подготовиться к очередному залпу. На них и впереди стоящие шеренги пехотинцев несётся и уже вот-вот сметёт та самая угроза, несущая смерть. Словно нож сквозь масло, через строй прибывших на кораблях заморских налётчиков просачивается тяжёлая кавалерия рыцарей и сквайров Сира Романа. Ряды неприятеля быстро редеют. В умы умелых и всё ещё вооружённых воинов вселяется паника. Враги рассыпаются в стороны. Клиновидный конный строй теснит их в чащобы Зелёного леса.

         За свиным рылом идёт колонна кнехтов из небольшого числа воителей, но вполне достаточного для закрепления успеха. Отряд из примерно сорока человек добивает до отчаяния проявляющих агрессию несостоявшихся грабителей и берёт в плен всякого, кто мирится с положением, в котором оказался. Но таких немного. Очень скоро сражение оканчивается разгромом отряда налётчиков. Пятнадцать человек из них оказываются в плену. Им предстоит быть проданными на галеры или в шахты. Надо отметить, что лишь бесчестных разбойников, насильников и убийц берёт в плен, а затем продаёт в рабство Сир Роман. С проявившими честь и доблесть в бою рыцарями и солдатами, служащими и принадлежащими лордам враждебных королевств, с защитниками успешно им осаждённых или взятых штурмом крепостей он обходится благородно. Их всех отпускают, оставляя в плену лишь лордов-командиров. Но рабство тем не светит.

         Потери же победителей в этом сражении составили двое погибших сквайров, четверо легко раненых рыцарей и два погибших боевых коня. Куда более значительные, дисциплинированные и адаптированные к конным сражениям силы противника терпели сокрушительные поражения под натиском стремительной и несокрушимой кавалерии Сира Романа. Состоящие в различных орденах рыцари, словно браться сражаются бок о бок, приходя на помощь раненым и оказавшимся в трудном положении соратникам. На штурмы крепостей и городов встают вместо всадников не менее мастеровитые в военном искусстве пехотинцы и пешие лучники.

         Что до командующего отрядом-победителем, Сира Романа, объявившего себя Великим князем захваченных им у враждующих между собой королевств многочисленных и обширных земель с замками и городами деревнями и укреплениями, полями, лугами и пастбищами, лесами и болотами, реками и озёрами, горами с лежащими на них снегами и пустынями с редко встречающимися оазисами, так он сам принимает участие в каждой битве. Пешим или конным, с копьём в руке или мечом, луком или арбалетом, топором или метательными дротиками, хоть то на войне, хоть на рыцарском турнире, — равных ему нет. Вот и в этом сражении он как всегда был впереди и в самой гуще событий, уложив на землю с десяток врагов. Вороньё долго будет пировать у кромки леса, а в его чащобах волки насладятся падалью. 

Продолжение следует